Во многих исторических городах или кварталах по современной застройке зафиксирована высотная иерархия акцентов и граничная высота рядовой застройки. Современные требования иногда заставляют нарушить вертикальное ограничение. Переступая через определенный рубеж, архитектор ищет себе оправдания, делая верхние этажи из стекла. Нематериальность архитектуры во многих случаях уменьшает «задушенность» новыми массами сооружений ритма исторической среды, определенным способом спасает силуэт города – растворить последние этажи, создать иллюзию лоскута неба, заложенного кирпичом. Иногда чисто стеклянный объем сверху донизу может напомнить про то, что раньше на этом месте была площадь. А затесненная улица-коридор на месте стеклянного здания-вставки может получить иллюзорное ощущение курдонера. Зеркальное здание в затесненном пространстве, отражая солнечный свет, дополнительно может психологически увеличить осветленность городского фрагмента.

Сооружения, ориентированные на красивый пейзаж, очень эффектно проектировать со стеклянным фасадом во всю стену. Традиция эта выходит еще со времен готики, периодически возрождалась в эпоху барокко, ампира и модерна, но особую популярность получила в эпоху конструктивизма-функционализма. Появление большего по размерам витринного стекла стало основой для безпереплетных стен из стекла в виллах Ричарда Мэйера, которые выделяются особенной элегантностью архитектурного образа. Эффект «взгляда изнутри» активно используется в решении множества «пентхаусов» на верхних этажах зданий. Выразительный городской пейзаж, который открывается с высокой точки, становится неотъемлемой частью квартиры или офиса. Не менее эмоциональным решением является и почти невидимая стеклянная грань между квартирой и зимним садом. Из-за желания иметь связь с пейзажем и включить в свое жилье элементы природы, зимний сад стал серийным произведением стеклянной архитектуры.

Реализация всех описанных выше примеров стала возможной благодаря использованию уникальных свойств стекла – прозрачности, способности отражать, но не препятствовать познанию окружающего мира. В условиях все большей затесненности, даже зажатости самого человека в современной архитектурной среде, в бешенном, но скомканном ритме жизни, все больше проступают идеи свободы – пространственного прорыва, перехода, приращения светом пространства и наоборот. Ведь стекло, как граница между внутренним и внешним, – предел, который всегда одолен, оно насквозь, даже когда слепое. И это удовольствие – прорваться, попасть в окно, а не в дыру – всегда больше, чем простое удовольствие. Проникнуть взглядом за четко определенную границу, увидеть, осознать или поддаться созданной иллюзии, объединить внутренний и внешний миры, быть одновременно «там» и «здесь» – это и есть та свобода, которую дает стеклянная архитектура и ее способность принимать любые образы вне зависимости от времени и пространства.